Беседу вела Ольга ЯКОВЕНКО. (Соб. корр. «Правды»). г. Санкт-Петербург. gazeta-pravda.ru

Евгений Иванов Евгений Иванов - лидер созданного полгода назад профсоюза на заводе «Дженерал Моторс», расположенном в пригороде Санкт-Петербурга. Беседовали мы у него дома - на окраине Колпино. Здесь, в маленькой однокомнатной квартирке панельной многоэтажки, Евгений живет с семьей: в комнате - бабушка, на кухне - он, жена и двое маленьких сыновей. О себе Женя говорил коротко: получил высшее экономическое образование - окончил филиал Ленинградского государственного университета в Казахстане. В середине 90-х годов воевал в Чечне в составе воздушно-десантного подразделения. Чувствуется, ему не очень хочется вспоминать об этом. Намного охотнее Иванов рассказывает о своем профсоюзе.

- Как был создан профсоюз на заводе «Дженерал Моторс»?

- Наверное, в жизни каждого наступает момент, когда обстоятельства складываются таким образом, что он должен здесь и сейчас задать себе вопрос: «Кто я - человек или быдло?» Для меня такой момент настал 7 декабря 2008 года. Я работал в ночную смену, в течение которой предстояло выпустить 25 машин. Людей на моей линии в два раза меньше обычного - 8 человек вместо 19. Нагрузки очень большие, а положенный нам по трудовому договору обед не привезли. Тогда, следуя обязанностям бригадира, я остановил линию. Больше мы в ту ночь не работали. Когда утром вернулся домой, пришло понимание: за свои права придется бороться, и для этого нужен профсоюз. На нашем заводе его не было. Как создать профсоюз, я даже приблизительного представления не имел. Звонил, узнавал, задавал вопросы в отделения ФНПР и Соцпрофа и вскоре понял, что равняться надо на профсоюз завода «Форд» во Всеволожске, которым руководит Алексей Этманов. Кстати, с Лёшей у нас одна специальность: мы оба сварщики, и работает он на «Форде» на таком же участке конвейера, что и я на «Джи эм».

- А был для вас на заводе другой путь?

- Был. Карьеру мне прочили хорошую. Через четыре месяца после начала работы стал выполнять обязанности бригадира. Дорасти до начальника цеха было вполне реально. Но я понимал, что в существующей системе стать боссом даже такого ранга означает одно - гнобить таких же работяг, каким сам был недавно. Поэтому я свой выбор сделал - профсоюз. Сейчас в нем всего 70 человек. А на предприятии трудятся около семисот. Мало - потому что боятся, в том числе и увольнений. Еще сильно у иных предубеждение, что в профсоюз достаточно вступить, а дальше кто-то будет бороться за тебя.

- Чего же удалось добиться вашему профсоюзу?

- Одна из первых проблем, которую удалось решить,- это открытие столовой. Еду нам привозили в контейнерах и такого качества, что есть ее было совершенно невозможно. Мы распечатали листовки с лозунгами: «Ешьте сами!», «Хороший хозяин свинью лучше кормит!» и тому подобное. Как обычно, получили свои контейнеры, всем цехом сварки спустились с третьего этажа на первый и все выданные нам контейнеры свалили под рекламной доской с эмблемой завода, на которой красиво расписано, как хорошо живется рабочим на заводах «Дженерал Моторс». А место под рекламой заклеили своими листовками. Через неделю у нас появилась столовая, и кормят там значительно лучше.

Следующая акция профсоюза была направлена на привлечение внимания к положению рабочих на нашем заводе. Мы надели жилетки с надписью «Нищий рабочий «Дженерал Моторс» и отправились к станции метро «Купчино» мыть машины. Пригласили прессу, чтобы хоть как-то привлечь внимание к проблеме, сказать, что рабочий с семьей на 12 тысяч рублей жить не может. У меня, например, только квартплата 2 тысячи 700 рублей.

А около месяца назад руководство попыталось еще и поднять план с 40 до 48 машин в день. Тогда же наш профсоюз направил письмо Хансу Юргелю Михелю - генеральному директору «Дженерал Моторс» с протестом и требованием сократить план до 35 машин.

По нашей электронной рассылке мы оповестили о ситуации все профсоюзные ячейки Межрегионального профсоюза работников автопрома (МПРА) и другие зарубежные профсоюзы. Рабочая солидарность помогла - главный офис «Дженерал Моторс» на следующий же день был завален письмами протеста с разных концов света. Через день руководством нашего завода был объявлен новый план - 36 машин.

- Что происходит на заводе сейчас? Ощущается ли там кризис?

- Ещё бы! Фактически мы готовы объявить забастовку. Причины весьма серьезные. Во-первых, нам вдвое урезан оклад - с 24 тысяч 350 рублей до 12 тысяч 500. Завод перешел на четырехдневную рабочую неделю. Правда, офисные работники, так называемые менеджеры, продолжают работать полную неделю, и им зарплату никто не сокращал. Чтобы создать видимость соблюдения законодательства, руководство завода вводит годовой учет рабочего времени. Так, если мы должны отработать 1983 часа в год, то, по мнению директоров, график работы совершенно не имеет значения.

А что это означает для рабочих? В первом полугодии мы работаем 4 дня в неделю, а в следующем будем работать 6, а то и 7 дней. При этом нам не намерены оплачивать сверхурочные часы по двойному тарифу. Нетрудно догадаться, как всё это скажется и уже сказывается на жизни рабочих. Я, например, взял кредит на лечение младшего сына и расплачиваюсь с банком до сих пор. Точнее, расплачиваться сейчас я уже не могу. И объяснять банку, что зарплату, на которую я рассчитывал, когда брал кредит, мне обещают только в следующем полугодии, бесполезно. Как результат - банк подает на меня в суд на взыскание долгов.

Юристы МПРА, в который входит наш профсоюз, тщательно изучили ситуацию на заводе и были вынуждены констатировать, что существующий Трудовой кодекс РФ здесь по сути «не нарушен». Поэтому у нас единственный выход: в ходе забастовки потребовать возвращения полноценной рабочей недели и прописанного в договоре оклада. А сверхурочные, как и положено по закону, должны оплачиваться вдвойне.

- Как видятся вам перспективы и вашего профсоюза, и рабочего движения в России вообще?

- Мы чувствуем, что нас боятся. И недаром. По нашим подсчетам, день забастовки, например, на нашем заводе обойдется корпорации «Дженерал Моторс», уже объявляющей о банкротстве, в 1 миллион 200 тысяч долларов убытка. И не случайно только за последние полгода произошло восемь нападений на профсоюзных активистов. Именно на членов МПРА, почему-то с лидерами ФНПР такого не происходит. На меня самого напали в подъезде моего дома и избили 8 февраля этого года - через неделю после того, как милиция отказала в возбуждении уголовного дела по фактам многочисленных угроз мне и моей семье по телефону. После нападения дело всё-таки возбудили, но сейчас оно заглохло. Что, в общем-то, совершенно меня не удивляет, если учесть настрой нашей милиции. Участковый, всё-таки пришедший ко мне, высказал предположение, что... я сам себя избил. По его мнению, это для меня не должно было составить труда, поскольку я бывший десантник.

- Как говорится, без шуток и комментариев...

- Точно. Не случайно, я думаю, буквально через три дня после нападения мне позвонил оперативный сотрудник Санкт-Петербургского управления МВД по борьбе с экстремизмом по фамилии Кучмагра и крайне грубо потребовал, чтобы я явился для беседы. Разговаривать я с ним не стал. После чего мне позвонил уже заместитель начальника этого управления. Тон разговора был совсем иным - подчеркнуто вежливым. На встрече в управлении меня очень деликатно пытались склонить к «сотрудничеству», которое, по их мнению, должно было заключаться в том, чтобы я информировал их о деятельности профсоюзов, в том числе и нашего фордовского. Естественно, я сразу же после встречи поставил в известность об этом «предложении» все структуры МПРА. Могу уверенно сказать, что власти будут и дальше использовать все возможные методы, чтобы уничтожить зарождающиеся рабочие профсоюзы.

Но, несмотря ни на что, мы будем продолжать бороться за права людей труда. Другого пути нет!