О роли профсоюзов в разрешении непростых проблем во взаимоотношениях между работниками и работодателями и о грядущей третьей, осенней волне сокращений на предприятиях рассказал "Труду" глава Федерации независимых профсоюзов России Михаил Шмаков

О роли профсоюзов в разрешении непростых проблем во взаимоотношениях между работниками и работодателями и о грядущей третьей, осенней волне сокращений на предприятиях рассказал "Труду" глава Федерации независимых профсоюзов России Михаил Шмаков в эксклюзивном интервью прямо накануне своего 60-летия. "Предложения профсоюзов не принимаются в штыки" - Кризису в нашей стране почти год. Как этот период, на ваш взгляд, пережила страна с точки зрения трудовых отношений? Как справилась с этим годом власть, работодатели, наемные работники, профсоюзы? - Я бы уточнил: год официальному объявлению кризиса. Хочу, кстати, напомнить, что ровно год назад, в сентябре, мы предлагали рассматривать эту проблему в рамках трехсторонней комиссии. Но тогда нам сказали, что кризиса нет - у нас оплот стабильности. К ноябрю, как бы ни был оплот крепок, пришлось признать кризис. Сразу скажу, что поведенческая модель государства, а прежде всего правительства, была абсолютно верной и выгодно отличалась от поведения властей во время кризиса 1998 года. Предложения профсоюзов не принимались в штыки. Правительство выразило заинтересованность, и именно трехстороннее сотрудничество - властей, профсоюзов и работодателей - привело к созданию реальных антикризисных программ. Как известно, в конце прошлого года такая программа была принята на федеральном уровне. Практически все предложения проф-союзов были в нее включены. Это и пересмотр бюджета, с тем чтобы заложить большие средства на борьбу с безработицей и на поддержание рынка труда. Увеличены были пособия по безработице. Было принято наше предложение о мониторинге ситуаций на кризисных предприятиях страны. И это было, пожалуй, самой действенной мерой: сегодня под нашим пристальным вниманием находится более 6 тысяч предприятий. Минздравсоцразвития мониторит 40-50 тысяч предприятий. Работодатели также ведут свой мониторинг. Еженедельно эти данные сверяются, проходит заседание комиссии. Кроме того, после внесения изменений в бюджет 2009 года были предусмотрены специальные средства в размере 42,7 миллиарда рублей на поддержание рынка труда. И поэтому могу сказать, что первый год кризиса мы пережили с относительно небольшими потерями. Что касается нынешней ситуации, то мы уже имеем дело с затяжным кризисом. Даже небольшое оживление в последние недели на мировых рынках и некоторые позитивные тенденции на российском не обещают очень быстрого восстановления. И поэтому, по нашим оценкам, как минимум еще год придется жить в кризисном режиме. Тем более что за этот год накопились нерешенные проблемы, которые могут привести к увеличению безработицы в начале осени. Это связано с тем, что реального доступного финансирования и кредитования предприятий на сегодняшний день не существует. Под 20% годовых кредиты могут брать только самоубийцы или люди, чьи предприятия даже не планируют их отдавать. - Вы рисуете очень благостную картину в отношениях между собой, властью и работодателями. А как же профсоюзная борьба? - Все то, что у всех на устах: это и "Русский вольфрам", и Пикалево. Собственно, усилиями проф-союзов эта ситуация была доведена до общественности. На "Русском вольфраме" профсоюзы и забили тревогу, сделали все возможное, чтобы ситуация разрешилась. В Пикалево профсоюзная организация все время дер-жала конфликт под контролем. Мы туда выезжали специальной комиссией с участием представителей Думы и предупреждали собственников, что если они не запустят комбинат, подписав соответствующее соглашение, то мы будем инициировать национализацию предприятия. Такой закон уже был внесен, как известно, в Госдуму, просто сейчас он приостановлен, так как визит премьера разрешил проблему. Более того, это наши действия и обращения привели к тому, что туда прилетел Владимир Путин и, что называется, в ручном режиме разруливал эту ситуацию. "Свободный рынок - это бред" - В этом и проблема. В Пикалево произошло вполне знаковое событие. Помимо прочего это знак того, что система не работает. - В кризис та классическая рыночная система, которую нам пропагандировали либеральные экономисты, не будет работать. Она уже не работает ни в одной стране. Я присутствовал на заседании антикризисной комиссии Шувалова. Именно она сейчас и определяет, какие законы и подзаконные акты не работают, что надо срочно менять либо перерабатывать. Даже внутри комиссии есть люди, которые говорят: это не согласуется с законами свободного рынка. Свободный рынок - это бред. Когда я говорю о ручном управлении, то не говорю, что это плохо. Я говорю о том, что, конечно, необходимо было бы сформировать систему, работающую автоматически и предотвращающую кризисы. Но пока этого не придумали, и никто пока не получил за это Нобелевскую премию. Что же касается благостности... Благостности никакой нет, но есть понимание общей ответственности. Мы не выйдем из кризиса никогда, если в такой тяжелый период начнем воевать друг с другом. Сейчас надо переломить тенденцию спада, начать подниматься. Но как только начнется подъем, я уверен, отношения работников и работодателей обострятся по одной простой причине: все хотят сами подниматься и увеличивать прибыли, а вот трудовые отношения оставить старые. И сейчас нет никакой благостности - есть постоянная борьба с работодателями за это. Но в эпоху кризиса главное - сохранить рабочие места. "Человек укусил собаку" - Есть такое радикальное мнение, что про профсоюзы вспомнили, когда грянул кризис. Вы сами говорите: входите в комиссии, встречаетесь с премьерами. А когда ситуация более или менее "сытая", профсоюзы существуют как атрибут. Не обидно ли такое слышать? - СМИ с большим удовольствием сообщат о том, что человек укусил собаку, а не собака укусила человека. Ведь когда кусается собака - это стандартная ситуация. И когда профсоюзы в обычной жизни делают свое дело, воюют с работодателями, выдвигают требования к правительству и т.д., это незаметно в наших СМИ. Вот мировое профсоюзное движение выработало способы привлечения внимания. Даже конструктивная работа всегда сопровождается шумными акциями. Наверное, мы перейдем к такому же типу отношений. Но при этом я могу сказать, что в России действительно создана система социального партнерства, как бы ее ни хаяли и ни критиковали. И поэтому мы не можем пожаловаться, что нас не слышат власти. Могу сказать, что не все наши предложения принимаются, во внекризисный период большая часть отвергается. Потому что в кризисе все понимают: руку на пульсе наемных работников держим мы. Мы говорим от их имени и предлагаем то, что будет воспринято обществом. - Вы доверяете официальным цифрам по безработице? - Доверяем. Кроме того, у нас есть свой мониторинг, который говорит о том, что в начале осени мы можем столкнуться с увеличением безработицы на 400 тысяч человек, причем официально зарегистрированных. Это, естественно, потянет за собой и общее количество безработных, подсчитанных по методике Международной организации труда. И это тревожная тенденция. Это значит, что общая цифра будет за 3 миллиона. И в целом по стране это составит 10% трудоспособного населения. Сейчас - 9,5%. "Надо сменить цели в экономической политике" - Не могли бы вы сориентировать по географии и по секторам экономики. - Прежде всего пострадает машиностроение. Ну и все другие сектора. Потому что сокращение рабочих мест и снижение доходов населения ведут к снижению покупательной способности и, соответственно, к сворачиванию деятельности всех сервисных предприятий или организаций. Поэтому, с нашей точки зрения, надо сменить цели в экономической политике государства. Не гоняться за снижением инфляции, но насыщать экономику горячими деньгами. Да, они будут горячими, но еще никто не доказал, что они будут приводить к мультипликативному эффекту в области роста инфляции, а то, что они будут приводить к этому самому мультипликативному эффекту в области раскрутки экономики, абсолютно точно. - То есть вы бы провозгласили борьбу не с инфляцией, а с безработицей? - Да. С безработицей и обнищанием населения. В качестве задачи, наверное, надо оставить сохранение доходов населения на докризисном уровне. А главный инвестор у нас все равно человек, внутреннее потребление. - Михаил Викторович, не могли бы вы нарисовать карту горячих точек в смысле рынка труда? Весной этого года у нас был опубликован материал с этой картой: там было и Пикалево, и Байкальский ЦБК, и "Русский вольфрам", и Магнитогорский комбинат. Но наверняка появились другие предприятия, где ситуация не то что критическая, но горячая. - Самое проблемное предприятие - это ГАЗ, о котором никто не пишет, но на ГАЗе ничего не выпускают ввиду той политики собственников, которую они вели последнее время. Так что ГАЗ умирает, в отличие от ВАЗа. На самом деле на "АвтоВАЗе" ситуация тяжелая, но сегодняшние действия менеджмента достаточно грамотные. Это во-первых. А во-вторых, менеджмент ВАЗа не нарушает Трудовой кодекс и другие законы, которые касаются трудовых отношений в нашей стране. Есть комплекс заводов авиационного профиля в Самаре, где двигателестроение. Там тяжелая ситуация, мы можем потерять это высокотехнологичное предприятие и высококвалифицированные кадры. У нас наиболее насыщенный промышленный потенциал в Приволжском, Уральском, Северо-Западном федеральных округах. Центральный федеральный округ особенный - здесь большая промышленность. Но все-таки есть и значительная доля других, более диверсифицированных регионов. И наиболее острые точки будут в этих округах. "Не нужно бояться национализации как абсолютного зла" - И все-таки в самом начале разговора вы говорили о том, что ситуация будет тяжелой еще год. - Я не вижу объективных источников для большого оптимизма. Я вижу, что число плохих должников растет, а экспорт и импорт падают. Наша экономика уже достаточно глубоко встроена в экономику мировую, в которой мы, к сожалению, не имеем лидирующих позиций. Как только заработает, а это уже происходит, экономика Европы и США, тут же будут востребованы те самые сырьевые ресурсы, которые являются основой нашего экспорта. Более того, цены на нефть - я постучу по дереву - в последнее время, слава богу, растут, а не падают. Нельзя допустить, чтобы вновь омертвляли даже дополнительные расходы в бюджет в каких-то непонятных фондах вместо того, чтобы кредитовать собственный реальный сектор. Кредитовать, не раздавать, а кредитовать, раскручивать экономику. - Есть такая тенденция (люди об этом говорят, с одной стороны, как об опасности, а с другой - как о спасении) - национализация многих предприятий, переход их от жирных котов в государственные руки. Роль государства в экономике объективно становится больше. Какие опасности этот путь в себе несет с точки зрения трудовых отношений? - Во всем должно быть чувство меры. Прежде чем серьезно говорить о национализации - хотя об этом необходимо говорить, это надо обсуждать и не нужно этого бояться и сторониться как абсолютного зла, - следует принять соответствующий закон. Его не существует. Национализация - это что? Пришел чиновник с погонами или без и сказал: "Я думаю, что это надо прибрать к рукам государства" - и прибрал? Должны быть правила, основанные на законах, критериях, последствиях. Кризис показал, что надо серьезно дорабатывать, причем достаточно быстро, законодательную базу. Во-первых, государство не может национализировать все, потому что у него не хватит на это денег. Но, скажем, стратегические предприятия в этих условиях, для того чтобы не потерять их потенциал, конечно, должны и могут быть национализированы, особенно как в случае с Пикалево. Закон этот не должен применяться огульно. Но, как я сказал, в отношении стратегических предприятий он должен был бы использоваться более активно. Но у государства нет средств. Ведь когда ты взял предприятие, ты взял на себя обязательства за него. А у нас сегодня госзаказ по тем предприятиям, по которым согласован, - деньги не дошли. Это то же самое. Вот считаем предприятие национализированным (неважно, в какой организационной форме) со стопроцентным госкапиталом. Так государство и собственные предприятия не финансирует. Казенные заводы стоят с неоплаченными долгами еще с прошлого года. Заводы по ремонту военной техники, особенно флотские, стоят из-за нефинансирования. Поэтому уповать на государство, что все будет национализировано и станет петь и плясать, не приходится. Поэтому эти иллюзии тоже надо развеять. Но сама национализация все-таки должна быть по учебникам, в которых написано, что национализировать - провести реструктуризацию за счет государства и продать новому, более эффективному собственнику. - Какой совет вы бы дали читателям нашей газеты по существованию в развивающемся кризисе? Как пережить эти непростые времена? - Во-первых, конечно, главная защита - это сохранение своего рабочего места. Для этого нужна высокая квалификация. Если есть возможность в рамках ослабления напряженности на производстве повышать свою квалификацию, обязательно это делайте. Если есть возможность, получите какую-нибудь смежную специальность или вообще другую профессию, для того чтобы быть более востребованным и гибким на рынке труда. И, наконец, нужно быть членом профсоюза и коллективно защищать свои интересы. Досье Михаил Шмаков Родился 12 августа 1949 года в Москве. В 1972 году окончил МВТУ имени Н.Э. Баумана. Служил в частях РВСН. В 1972-1986 годах работал на оборонных предприятиях Москвы. С 1986 года - на профсоюзной работе: избирался председателем Московского горкома профсоюза рабочих оборонной промышленности, был председателем МГСПС. В 1990 году - председатель Московской федерации профсоюзов. В 1993 году избран председателем Федерации независимых профсоюзов России (ФНПР). Трижды переизбран.

Три совета Михаила Шмакова:
1. Повышать свою квалификацию
2. Осваивать другие специальности
3. Вступать в профсоюзы