Газета «Трибуна» встречается с главой Федерации независимых профсоюзов России Михаилом Викторовичем Шмаковым уже не первый раз. Обычно мы беседуем о вещах серьезных, о сложностях защиты рабочих, о ежедневной борьбе за лучшее будущее для всех нас. Но сегодня, в преддверье юбилея многолетнего руководителя ФНПР, нам больше захотелось поговорить с ним не о работе а, как говорится, – «за жизнь»...

- Михаил Викторович, для вас день рождения – это грустный праздник?

- Совсем нет.  Каждый человек встречает этот день с радостью. Только в силу своего положения я обычно беру на этот период отпуск и справляю юбилей в узком кругу родных и друзей. Но в этом году мне просто запретили так поступать!

- Есть ли еще такой подарок, который бы вы хотели получить?

- Это в детстве хочется, чтобы тебе купили пожарную машину или дудочку, а в 60 лет уже нет конкретных желаний. Самый большой подарок – это присутствие на дружеском ужине всех приглашенных друзей.

- Как же будет готовиться ваш юбилей?

-  Он уже готовится. Оргкомитет работает над этим целый месяц.

- Целый оргкомитет?!

- Если можно назвать таким словом несколько человек…Приглашений разослано больше четырехсот. Конечно, хотелось бы, чтоб пришли все.

- Боюсь, вам не хватит времени даже поздороваться с каждым гостем.

- Ничего подобного, никто не пройдет мимо меня без рукопожатия.

- Настоящих друзей из этих четырех сотен можно по пальцам пересчитать?

- Много близких друзей не бывает ни у кого, и я бы не стал считать их по головам. Это все, знаете ли, относительно.

- А недругов много нажили?

- Разные типажи мне по жизни встречались. Когда человек работает на видном посту, у него всегда достаточно недоброжелателей. «Везло» мне на всяких, если можно употребить это слово по отношению к предателям. Но без врагов в жизни не бывает движения вперед!

- В такой обстановке семья для вас – островок спасения от проблем?

- Я бы не сказал, что «островок спасения». Жизнь есть жизнь, в семье тоже всякое бывает. Семья – это просто другой сектор жизни. Я прихожу домой, сплю семь часов и снова ухожу на работу. Но есть выходные, когда я дома, и там у меня есть свои обязательства: то гвоздь забить, то починить что-то. Как правило, все это приятные заботы, потому что семья у нас дружная.

- Как вы познакомились со своей супругой?

- Очень просто! На лекции.

- Правда ли, что у нее до замужества была та же фамилия, что у вас?

- Да. Стали критиковать прогульщиков, перепутали Шмакова со Шмаковой... Я прогуливал, а ей досталось. Потом начали выяснять: оказалось, что это два человека, а не один. Прекрасный повод для знакомства! Любви с первого взгляда, наверное, не было, но мы потом пять лет еще вместе учились, учеба очень сближала. На четвертом курсе мы со Светланой поженились.

- Наверное, много шуток было на тему одинаковых фамилий?

- Я на эти шутки внимания не обращал. А вот моя супруга была лишена забот по смене фамилии в паспорте... Очень удобно!

- Как ухаживали за будущей женой?

- Конечно, были и цветы, и подарки, но ничего экзотического, без всяких мелодраматических «мыльных» ноток. Все было по-деловому. Мы ведь учились вместе, помогали друг другу, конспектами обменивались. Везде приняты свои ухаживания: в деревне одни, в «Доме-2» другие, в производственном коллективе – третьи, на студенческой скамье – четвертые.

- Ваш сын Виктор занимается бизнесом. Помогаете ли вы ему добрым советом или он все решает самостоятельно?

- Советом, конечно, помогаю! У нас ведь страна Советов...

- Уже нет!

- Она, по сути, остается такой. Советовать – все мастера, а вот дело делать мало кто умеет. Если сын обращается – помогаю, но бизнес есть бизнес. Как и у всех, дела идут с переменным успехом.

- Финансовый кризис на его деле сильно сказался?

- Сказался, но, к счастью, не фатально. Кризис повлиял даже на нашу, профсоюзную работу, не то, что на бизнес! Совершенно другие вызовы, другие сложности появились. 

- Сейчас непростое время, многие люди пребывают в депрессии. Для вас состояние пессимизма чуждо или знакомо?

- Чуждо. Надо идти вперед и чтобы не было никаких сомнений! Это жизненная и профессиональная установка. Зачем «пилить опилки», переживать, быть интровертом и копаться в себе? Надо быть, безусловно, открытым и оптимистичным человеком.

- Получается, стакан наполовину полон?

- Конечно! И туда надо все время подливать.

- Работа занимает почти все ваше время, но на увлечения выкраиваете пару часов в неделю?

- У каждого человека есть увлечения: у мужчины – женщина, у женщины – мужчина… (Улыбается.) А если серьезно, то мое увлечение сегодня – это «офф-роуд ралли». Что-то вроде «ударим автопробегом по разгильдяйству по бездорожью» в переводе. Это автомобильный вид спорта: сидеть в болоте, проваливаться по уши в грязь, вытаскивать машину, а перед этим – готовить ее и чинить. У меня есть и более цивилизованное хобби – «олд тайм ралли» – гонки на старых, раритетных автомобилях. С возрастом я увлекся машинами, а в молодости были другие увлечения: футбол, лыжи, бокс.

- До того, как стать профсоюзным активистом, вы работали в оборонной промышленности, разрабатывали ракетные комплексы…

- Да, я был испытателем. Полигоны, пуски, отказы, устранения отказов, анализ неудачных и удачных пусков…Хорошая мужская инженерная работа.

- Навыки оборонки пригодились в дальнейшем?

- Конечно!

- Хотя области ракетных разработок и защиты прав трудящихся довольно далеки друг от друга...

- На любом предприятии, кондитерском ли, оборонном, работают люди, которых надо организовывать, ставить перед ними цели и помогать достигать их.

- Как вы перешли на профсоюзную работу?

- Очень просто. Мне сказали: «Ты делал хорошую технику, а теперь тебя будут предлагать к избиранию председателем Московского горкома профсоюза рабочих оборонной промышленности».   Так и выбрали.

- Каким должен был быть человек, чтобы его неожиданно пригласили на такую должность?

- Лидером, организатором, авторитетным человеком.

- На профсоюзной работе вы уже более четверти века. Что больше всего изменилось за эти годы?

- Изменилось все! Первое – это, конечно, общественно-экономическая формация. Я начинал работать в профсоюзах при социализме. Сейчас мы работаем при капитализме. При этом кардинально поменялись все принципы, методы работы. Люди сегодня гораздо больше нуждаются в защите своих трудовых прав. В прошлом вся система была построена на уважении к рабочему человеку, а сегодня к нему зачастую относятся как к расходному материалу, наравне с гайками и винтами. Трудовой кодекс, за который мы бились в кровь три года, в период кризиса показал себя как реально защищающий интересы работников правовой акт. Если бы его не было – безработица была бы вдвое больше. Профсоюзы быстро перестроились на работу при капитализме: сегодня нам надо воевать с работодателями и воевать с государством за законы, оберегающие рабочих от произвола.

- Ситуация с закрытием Черкизовского рынка вас, как правозащитника, заинтересовала? Наверняка, вместе с нелегалами пострадали и честные отечественные производители...

- Чисто теоретически заинтересовала, но вообще жалобы, дескать, «наши точки накрылись, и мы у разбитого корыта» – вранье. На то он и предприниматель, чтоб предпринимать! Он должен подстраиваться, искать новые точки сбыта и понимать, что если работать полулегально – а на Черкизовском рынке возможно только так – то рано или поздно придется за это отвечать. На сто процентов российские законы там никто не соблюдал.  C другой стороны, проблема того, что многие граждане не могут позволить себе дорогие покупки и потому покупают нелегальную продукцию – это головная боль государства. Надо поднимать заработную плату – тогда все будут продавать и покупать честно, и интерес к контрабанде значительно снизится. 

- Михаил Викторович, вы сами предложили установить для главы ФНПР возрастное ограничение в 60 лет.  Таким образом, получается, что вы являетесь председателем в последний раз. Как видите свою профессиональную судьбу в дальнейшем?

- Министерство юстиций усмотрело в этом ограничении нарушение прав человека и конституции Российской федерации и предписало его «снять». Да, я считаю, что подобные лимиты должны быть, но нам объяснили, что дискриминацию по возрасту вводить нельзя. Что касается меня, то силы для дальнейшей работы еще есть. Остальное решиться на съезде через два года.

- Теперь о «несерьезном». В любом, даже самом суровом деле, бывает что-то смешное. У вас есть любимый анекдот на профсоюзную тему?

- Запросто! Приходит профсоюзный лидер на диспансеризацию в поликлинику. Врачей всех обошел, все положительно отозвались о его здоровье. Приходит снова к терапевту, тот пишет свое заключение. «У вас все хорошо, – говорит он, – только надо удалять правое легкое». «Зачем?!» – удивляется пациент. «Печени расти некуда!».

- Это у вас такие пьющие люди работают?!

-  Понимаете, люди работают с людьми. В России до тех пор, пока ты с человеком не выпьешь по рюмке или кружке пива, в крайнем случае чашку чая, он будет тебя сторониться и ничего тебе не расскажет. Профсоюзный работник должен дойти до души человека, он должен быть «своим» в коллективе!

- Так никакого здоровья не хватит добираться до душ!

- Поэтому его надо укреплять и регулярно посещать врача. (Смеется.) 

- Назовите  ваше наиболее яркое достижение на посту лидера Федерации профсоюзов?

- Во-первых, четырехкратный рост минимального размера оплаты труда за последние два года. Это произошло только благодаря нашим общим усилиям. Во-вторых, принятие того трудового кодекса, который сегодня серьезно защищает работника от произвола работодателя.

- А неудачи часто случались? 

- Неудачи наши пускай ищут наши враги.

- Хорошо, тогда чего пока не удалось достичь?

- Впереди – масса задач. Например, изменить закон о банкротстве, для того, чтобы работник считался привилегированным кредитором, добиться в короткое время в России среднеевропейского уровня заработной платы.

- Мы вам желаем счастья и больших успехов! А что вы  хотели бы пожелать нашим читателям, многие из которых являются членами многомиллионной армии профсоюзов,  входящих в ФНПР?

- Я желаю всем читателям «Трибуны», во-первых, быть верными своей газете, а во-вторых, всегда с оптимизмом смотреть на происходящее и на будущее и опираться на свой профсоюз!