В течение долгих лет нам твердили: «капитализм – добро, социализм – зло», «альтернативы капитализму нет». Но даже самые ангажированные СМИ не могут влиять на общественное мнение, сильнее, чем реальная жизнь. Падение с головокружительных высот экономического бума, в пропасть кризиса, заставляет рядовых американцев по-новому взглянуть на мир.

Старые пропагандистские клише капиталистов «больше работать – чтобы больше зарабатывать» и «играть по принятым правилам» сегодня уже не работают. Трудящиеся воочию видят, что, сколько бы они не работали, как бы не гнули свою спину на босса, жизнь их становится все хуже и хуже. Как говорит старая английская пословица: «вкус пудинга можно узнать, только попробовав его». Капитализм, как, оказалось, имеет крайне горький и неприятный вкус.

Поэтому совсем неудивительно, что по последнему опросу, проведенному Rasmussen, оказалось, что среди американцев в возрасте до 30 лет: 37% выбрали капитализм; 33 % социализм и 30 % не определились. Другими словами, более чем половина молодежи, считают, что капитализм это отнюдь не лучшая система, и ей должна быть найдена альтернатива.

Американцы пережившие «ревущие 20-е» и последующий шок Великой Депрессии, сделали в свое время радикальные выводы из своего собственного опыта. Хотя история и не повторяется с ювелирной точность, мы можем сделать определенные выводы из того времени. Прежде всего, мы должны осознать, что, в конечном счете, социально-бытовые условия определяют социальное сознание. Другими словами похожие события приведут к похожим результатам. 30-е годы, времена массовых временных увольнений и роста безработицы, закрытия фабрик и заводов, сокращение зарплаты, потеря жилья, рост страданий для большинства населения. Все это привело к обострению классовой борьбы, проведению сидячих забастовок, общегородских стачек, росту профсоюзного движения.

Великая Депрессия

Великая Депрессия была мировым экономическим кризисом, который начался в «Черный вторник», 29 октября 1929 г., с крахом фондовой биржи. Спад не был линейным движением вниз. Между первоначальной точкой и самой низшей, происходили подъемы, когда казалось, что все самое худшее уже позади. Но после таких подъемов, следовал еще более крутой и страшный спад. С 3 сентября по 13 ноября 1929 г. индекс промышленного развития Dow Jones упал с 381.17 до 198.60. К 17 апреля 1930 г. ситуация улучшилась и Dow Jones вырос до 294.07 пунктов. Но этот вторичный пик продлился недолго, экономисты окрестили его «вторым смертельным кошачьим ударом». Худшее было еще впереди. Спустя год, в апреле 1931 г. Dow Jones начал стремительно падать в пропасть, падение составило 89% в отношение к 1929 г. достигнув 41.22 пункта 8 июля 1932 г. Многие экономисты считают, что нынешний подъем на биржах, это и есть «второй смертельный кошачий удар».

Но самое главное, что мы должны понять, это то, что крущение на Уолл Стрит не было «причиной» Великой Депрессии, а стало просто отражением непрочного и нежизнеспособного спекулятивного карточного домика, который был построен в предыдущие десятилетия. Фондовый рынок стал гигантским казино для всевозможных афер, «истеричных спекулянтов», играющими средствами и фьючерсами миллионов людей, словно это детская игра «Монополия». Экономика, казалась, опровергала все законы, массовое расширение кредита позволило рынку выйти далеко за свои естественные пределы, рост казался, будет длиться вечно. Шальные миллиарды словно падали с неба. Теперь они также стремительно исчезали. Эффект от кризиса ощутили по всему миру. К 1933 г. 11 000 из 25 000 американских банков стали банкротами. Прибыль корпораций снизилась с $10 млрд. в 1929 г. до $1 млрд. в 1932 г. Цены обрушились, и хотя зарплаты в течение первых нескольких месяцев оставались на прежнем уровне, в конце концов, и они стали падать. Это, однако, не спасло экономику от дефляции. Зачем что-то покупать сегодня, если завтра это неизбежно подешевеет? Хотя кредит все еще был широкодоступен, люди отказывались брать в долг. Потребительские расходы иссякли, приведя к большому количеству фабричных закрытий и временных увольнений.

В 1929 г. уровень безработицы составлял 3%. К 1933 г., 25 % всех рабочих и 37 % всех не сельскохозяйственных рабочих США оказались безработными. Жилищное строительство с 1929 г. по 1932 г. упало на 80 %. Промышленное производство, в это же время сократилось на 45 %. 13 млн. человек оказались безработными. В 1932 г. 34 млн. американцев жили в семьях, не имеющих постоянного дохода. Около 2 млн. бездомных скитались по стране в поисках пропитания.

Времена повторяются?

«Не волнуйтесь!» – говорят нам, сегодня. «Это не может повториться, у нас слишком много «гарантий», времена изменились!» Тем не менее, за прошедшие несколько месяцев, мы видели постоянное ухудшение экономики, которое еще не окончилось. Несельскохозяйственная занятость падала в течение 18 месяцев, самый длительный отрезок со времен Второй Мировой войны. С начала этого года, экономика уже потеряла около полмиллиона рабочих мест. В июне сократилось еще 467 000 рабочих мест. Как нам говорят, мы должны «радоваться» тому, что теряем по 741 000 рабочих мест в месяц, как это было в январе.

Официальный уровень безработицы 9.5%, самый высокий показатель за 26 лет, и она продолжает расти. Добавьте, к этому 9 млн. рабочих занятых не полный рабочий день и миллионы, кто отчаялся найти работу, и тогда уровень безработицы будет более 15 %. Особенно тяжелая ситуация у меньшинств и молодежи. 29 % безработных не имели работы более полугода.

С декабря 2007 г. было потеряно 6.5 млн. рабочих мест. Согласно Институту Экономической политики, впервые со времен Великой Депрессии, рабочие места созданные в период бума, стали уничтожаться. Государственный наем, в строительстве, производстве и сфере услуг, который сдерживал безработицу, в последние месяцы, также сокращается. В июне 52 000 государственных рабочих мест были закрыты, самый большой показатель с июля 2007 г.

Рынок недвижимости, который и спровоцировал нынешний кризис, продолжает сокращаться, упав на 33.9%, самое резкое падение с 80-х. Государственные и федеральные строительные проекты заморожены. Арендная плата за офисные помещения упала до самого низкого уровня, за четыре года. Малый бизнес массово разоряется.

В стране вновь появились «Hoovervilles» – палаточные городки, для бездомных, которые в 30-е годы покрыли почти всю страну. Тысячи людей вынуждены ночевать под открытым небом. На одно рабочее место сегодня приходится 5 претендентов.

Норма использования промышленного производства уменьшилась на 68.3%. Вдобавок к этому, средняя часовая оплата труда и среднее рабочее время упали до самого низкого уровня, с 1964 г. Средняя рабочая неделя сократилась на 8.2 %, с начала кризиса, что заставляет трудящихся все туже и туже затягивать пояса. Это означает, что капиталисты будет меньше нанимать и вкладывать капиталы в новые технологии, так как теперь они могут, в случае нужды, увеличить рабочий день или использовать простаивающие мощности. Согласно Яну Шефердсону (Ian Shepherdson), ведущему американскому экономисту High Frequency Economics: «Заработная плата скоро начнет падать, классическая форма дефляции». Даже когда экономика неизбежно стабилизируется, скорее всего, еще долго будет наблюдаться высокая безработица.

Но так как какой бы глубины не был кризис, буржуазия всегда сможет пережить его за счет рабочего класса. Это будет продолжаться, снова и снова, пока нынешняя система не будет сознательно уничтожена и заменена на рациональную систему, демократической плановой экономики, работающей в интересах всего общества, иначе так и будет продолжаться жесточайшая эксплуатация людей и уничтожение экологии Земли, ради прибылей кучки паразитов. Античеловечная система погони за прибылью должна быть разрушена раз и навсегда. Мы больше не желаем каждое десятилетие проваливаться в пропасть кризиса. Американский рабочий класс пока не в состоянии покончит с капитализмом. Для этого необходимо накопить больше времени и определенный опыт. Однако, это не столь далекая перспектива, как думают некоторые. Невозможно заранее предсказать, когда это произойдет, но ясно то, что кризис капитализма, приведет к огромным социальным изменениям. В ближайшее время нас ждет обострение классовой борьбы, радикализацию профсоюзов и драматические перемены в расстановке политических сил. Оккупация рабочими фабрики «Республика окон и дверей» и угроза захвата Hartmarx, только еще цветочки, ягодки будут впереди.

Усиление Конгресса производственных профсоюзов США

Рабочие должны извлекать уроки из прошлого классовой борьбы. В 30-е годы, кризис, в конце концов, привел росту классовой борьбы. После периода отступлений и уменьшения членства профсоюзов, ситуация начинает изменяться. Рабочие начинают осознавать, что интересы боссов и их собственные интересы прямо противоположны друг другу, что тактика классового сотрудничества приводит только к ухудшению положения трудящихся.

Американская Федерация Рабочей силы (AFL), в которую входят рабочие организации, организованные по отраслевому принципу. В нее входят небольшие группы квалифицированных рабочих разных специализаций. Идея организации больших масс рабочих, по производственному принципу, например, всех рабочих автопрома, для руководства AFL, казалась неприемлемой.

В 1934 г. ряд воинственных забастовок в Миннеаполисе, Сан-Франциско и Толедо организованные нетрадиционноми лидерами (Троцкистами, CPUSA и American Workers Party) смогли изменить ситуацию, радикализовав Конгресс Индустриальных Организаций (CIO).

Объединенные электро, радио и машиностроители рабочие Америки (UE) и Объединенные работники автопрома (UAW) были самыми боевыми из появившихся профсоюзов. UAW, например, вышел на сцену классовой борьбы, организовав десятки тысяч рабочих в ходе сидячей забастовки 1936-37 гг. Рабочие захватили несколько фабрик, принадлежащих General Motors, потребовав повышения зарплаты и улучшения условий труда. Компании пришлось пойти на уступки рабочим. Оргкомитет Рабочих сталелитейной промышленности (ныне Объединенные Рабочие сталелитейной промышленности) также организовал на борьбу десятки тысяч рабочих. Появились новые промышленные профсоюзы, а ранее существующие, такие как Объединенные Шахтеры Америки, выросли численно и присоединились к CIO.

На Юге, где у CIO были большие трудности, на арену вышли независимые левые профсоюзы, такие как Профсоюз Молочников и Пищевиков, Профсоюз Табачников, Сельскохозяйственный профсоюз и Союзнический Профсоюз Рабочих Америки организовали тысячи черных и белых рабочих в воинственных мобилизациях.

Однако, постепенно решительное руководство этих организаций начало перерождаться. Вторая Мировая война привела к ущемлению демократических и профсоюзных свобод, и сорвала создание массовой рабочей партии. Профбюрократы согласились «отказаться от забастовок» пока продолжается война, это означало прекращение от забастовок по повышению зарплаты, в обмен на правительственный арбитраж. Компартия США, которая была достаточно влиятельной во многих профсоюзах, также поддержала эту инициативу.

Это стало началом конца «золотого века» профсоюзного движения и классовой борьбы. После краткого всплеска воинственных забастовок, сразу по окончание войны, когда рабочие пытались наверстать упущенное за время «отказа от забастовок», наступил послевоенный экономический бум, который закрепил эту консервативную тенденцию. Принятие антирабочих законов, таких как закон Taft-Hartley, и изгнание левых радикалов из профсоюзов, привели к тому, что CIO в 1955 г. был объединен с более консервативным AFL. Политика «сотрудничества с боссами» стала доминирующей в рабочем движении США. В 1946 г., 35% американских рабочих были объединены в профсоюзы. К началу 80-х эта цифра упала до 20 %. Сегодня только 12 % являются членами профсоюзов, а в частном секторе эти цифры существенно ниже. Членство в профсоюзах также разное в разных штатах, от 25 % в Нью-Йорке, до менее 4 % в Каролине. К сожалению, нынешнее руководство трудящихся проводит политику классового сотрудничества. Но факт остается фактом: из-за отсутствия массовой рабочей партии, профсоюзы остаются традиционной массовой организацией рабочего класса США. Накопление недовольства среди трудящихся неизбежно вызовет борьбу внутри профсоюзного движения.

Рузвельт и Обама

При своем избрании Рузвельт не предлагал никакого Нового курса. Но ему пришлось пойти на его проведения из-за давления трудящихся и угрозы массовых волнений. Он пошел на проведение политики некоторых реформ и уступок сверху, боясь социального взрыва. Хотя Новый курс Рузвельта, смог несколько выпустить пар, предоставив людям общественные работы, этого было отнюдь недостаточно для выживания системы. Только Вторая Мировая война смогла вытащить США из Великой Депрессии. Другими словами только военные заказы, которые привели к миллионам убитых и искалеченных, принесли миллиардные прибыли корпоративной Америке, и «спасли» американский капитализм.

Однако, у Рузвельта были некоторые преимущества перед Обамой. В те годы, США были крупнейшим кредитором, с двумя третями мирового золотого запаса; сегодня страна – самый крупный должник, с долгом более $11 трлн. Тогда США смогли использовать мировую войну, для запуска производства и отправить миллионы безработных в армию. В 1947 г. 17 млн. американцев служило в ВС, и правительство субсидировало зарплату квалифицированных промышленных рабочих частного сектора. Обама, хотя и унаследовал от Буша войны в Ираке и Афганистане, не может позволить себе расширять военное производство или сильно увеличивать ВС. Также в 30-е, было много возможностей расширения промпроизводства в ВВП, так как многие фермеры покинули свои фермы и перебрались в города. Сегодня аграрный сектор – относительная маленькая часть экономики, находящаяся под полным контролем агропомышленных гигантов, а экономика США большей частью состоит из сферы услуг. У Обамы просто нет возможностей для маневра, какие были у Рузвельта.

Марксисты никогда не были против реформ улучшающих жизнь трудящихся. Например, если бы Обама предложил бесплатное всеобщее образование и медицину, мы были бы только за. Но в рамках нынешней системы, ориентированной на прибыль такие реформы невозможны. Вместо этого Обама предлагает ряд частичных и незначительных реформ, в надежде, что это поможет «пережить шторм» нынешнего кризиса. Мы не исключаем, что в будущем из-за растущего давления снизу, он пойдет на более существенные уступки, даже если это будут грозить ростом госдолга. Но что мы твердо знаем, то, что он не будет делать никаких коренных изменений капиталистической системы. Как мы уже не раз отмечали, задача Обамы состоит в том, чтобы сделать то, что смог сделать Рузвельт в 30-е: предотвратить социалистическую революцию и спасти капитализм. Хотя мы и не против реформ, мы против реформизма, который порождает иллюзию, что капитализм может быть «более добрым и человечным». Эта система основана на эксплуатации многих немногими, владении крошечным меньшинством паразитов основной массы богатств. Эта система не может быть «улучшена». Только полное изменение всей системы сверху донизу, может привести к миру, в котором экономика будет работать на благо всего общества.

В конце концов, американцы поймут, что причина всех их страданий – это капитализм. Тем не менее, пока среди них все еще много иллюзий относительно Обамы. Почему так происходит? Признать, что демократы неспособны решить нынешние проблемы, порожденные кризисом и что «американская мечта» умерла навсегда, означает признать, что капитализм потерпел фиаско. Признать, все свои прошлые взгляды ошибкой, это очень трудно и неприятно. Людям нелегко пересматривать свое мировоззрение. Но реальность заставляет все больше американцев открыть глаза. Подтверждение этому недавний опрос Rasmussen.

Экономический цикл и классовая борьба

Однако, есть опасность свалится в механическое и формалистическое понимание ритма классовой борьбы. Существует сложная диалектическая взаимосвязь между экономическим циклом и классовой борьбой. Экономические кризисы не обязательно и автоматически приводят к радикализации, а экономический бум, не гарантирует социального мира.

Как мы могли видеть, прошло несколько лет, после начала Великой Депрессии, прежде, чем американские рабочие почувствовали свою силу и пошли в наступление на боссов. Фактически, только на основе стабилизации 1934 г. рабочие смогли распрямить плечи. Стоит напомнить, что самая большая революционная забастовочная волна за всю мировую историю произошла во Франции в 1968 г., в самый разгар послевоенного бума, во время роста зарплат и улучшения жизненного уровня трудящихся.

Как писал Троцкий в 1921 г: «Взаимное отношение между бумом и кризисом в экономике и развитие революции очень интересно для нас не только теоретически, но, прежде всего фактически. Многие из нас помнят, что писали Маркс и Энгельс в 1851 г. – когда бум был в своем пике – что революция 1848 г. закончилась, или, во всяком случае, была прервана до следующего кризиса. Энгельс написал, что, в то время как кризис 1847 г. был матерью революции, бум 1849-1851 гг. был матерью торжествующей контрреволюции. Это, однако, было бы очень односторонним и совершенно ошибочным, интерпретировать эти суждения в том смысле, что кризис неизменно порождает революционное действие, в то время как бум, напротив, умиротворяет рабочий класс…

Вообще нет никакой автоматической зависимости пролетарского революционного движения от кризиса. Есть только диалектическое взаимодействие. Это важно понять».

Историю нельзя предусмотреть со 100% уверенностью. Необходимо анализировать и уметь правильно действовать, в разгорающемся по всему миру хаосе. В этом состоит наша главная задача. Мир входит в беспрецедентный период неустойчивости. Всего за несколько последних недель мы стали свидетелями военного переворота в Гондурасе, банкротства Крайслера, краха дюжины крупных американских банков и увеличения безработицы на миллион человек. Мы также видели начало иранской революции, массовой мобилизации против путча в Гондурасе, угрозу рабочих Hartmarx захватить свой завод.

События развиваются стремительно. Сегодня мир совершенно иной, чем был десять лет назад. Сознание рабочих также меняется. Нигде это так резко не заметно, как в самом центре мирового империализма.

Нас ожидают грандиозные исторические события. За внешним, поверхностным спокойствием, закипает недовольство. После 20-х годов, когда казалась, что классовая борьба исчезла навсегда, но она вновь возникла на более высоком уровне в 30-е годы. Мы должны сделать все возможное, во время нынешнего «спокойствия перед штормом», чтобы быть готовыми к предстоящим классовым боям.